1. Бинт Джора

- И последнее, что я хотел спросить, - шаги остановились совсем рядом с постелью, и Лита увидела подол тёмно-синей мантии, расшитый серебряной нитью, и носки чёрных, начищенных до блеска сапог. - Что вот это такое?
"Я не что, я кто!" - возмутилась она мысленно, но вслух ничего говорить не стала. Сорванный голос ещё не вернулся, да и едва ли её мнением сейчас интересовались. И, в любом случае, говорить с сапогами было глупо, а подняться она не могла: добрые лекари наложили не только обезболивающие чары, но и обездвиживающие, чтобы она не ворочалась и не роняла компрессы с иссечённой плетьми спины.
Другая пара ног была обута в мягкие сандалии из оленей кожи. В таких хорошо бесшумно ступать по лесным тропам, а вот по городским улицам не походишь: подошва тонкая, каждый камень мостовой чувствуется.
- Повстанец. Выжившая. Пациентка, - просто ответил второй голос, более низкий и мягкий, но тоже принадлежащий мужчине.
- Это совсем ещё ребёнок, - резко оборвал первый. - Вы совсем с ума сошли, что отправляете детей на задания?
- Сопротивление не спрашивает, сколько тебе лет, если ты можешь быть полезным, - мягкие сандалии переступил с ноги на ногу. - Ей шестнадцать и она боевой маг. Это была её третья операция, и кто же знал, что так получится?
- Я вообще не понимаю, как эта девочка умудрилась остаться в живых, - сказал начищенные сапоги так, словно был этим фактом недоволен. - Везучая - мы бы и не поняли, что она ещё дышит, если бы не Суула, оставили бы в темнице... Вот что случается, если отправлять в бой детей.
- Ты думаешь, никто не предупреждал, не удерживал её? Она пристаёт ко всем, как банный лист, с тех самых пор, как умудрилась отделаться от приюта... Лет с тринадцати. А в шестнадцать вот прошла испытание. Это смешно, бороться за свободу, но ограничивать свободу выбора, ты не находишь?
- Здравый смысл прежде всего! А в следующий раз к тебе придёт пятилетний малыш, попросится в Сопротивление, и ты примешь его в наши ряды? Откуда она вообще узнала?
Чуть слышно вздохнув, эльфийские сандалии ответил:
- Это бинт Джора.
Лита недовольно повозилась. Бинт Джора - так её обычно называли повстанцы, и очень редкий утруждал себя запоминанием её имени. Она сперва сердилась, а потом решила: быть действующим повстанцем и дочерью Джоры всё же лучше, чем просто Литой.
Тот, что в сапогах, размеренно постучал левым носком по полу и твёрдо заявил:
- Не имеет значения. У нас не настолько не хватает людей, чтобы... вот так.
И, круто развернувшись на каблуках, так, что полы мантии взметнули лежавшие на земле листья, зашагал прочь. Обладатель эльфийских сандалий сел на корточки и склонил голову, чтобы заглянуть Лите в лицо. Потрепал её по волосам:
- Ты в порядке, бинт Джора?
Насупившаяся девушка чуть заметно кивнула.
- Он просто расстроен, что дело сорвалось и много наших погибло.
Лита кивнула снова. Кивать, кривить губы и моргать - вот единственное, что она пока могла делать.
- Поправляйся скорей, - ласково улыбнулся ей эльф, ещё раз потрепал по волосам и зашагал прочь.

Стремительно отбросив в сторону полог шатра, Лита заявила прямо с порога, даже не здороваясь:
- Вы не можете мне запретить сражаться! - и скрестила руки на груди, гордо вздёрнув подбородок.
Хозяин шатра, черноволосый маг, с удивлением поднял голову от карт и свитков, разложенных на невысоком походном столике, а потом протянул:
- А-а-а, бинт Джора... Мир тебе. Проходи, садись, - и указал рукой на зелёную подстилку, лежавшую по другую сторону стола.
Помявшись чуть-чуть, Лита всё так же решительно прошагала внутрь и села.
- Как спина, зажила? - заботливо поинтересовался маг. Девушка буркнула:
- Угу.
- Шрамы остались? - тем же заботливым тоном спросил собеседник, сгребая свитки и пергаменты в сторону. На освободившееся место, словно фокусник-иллюзионист, он достал из-под стола чайник, пиалки и пару мешочков с сухофруктами. Лите такой поворот событий не понравился. Ей казалось, что вот она придёт, возмутится, и Аммар, глава повстанцев Ур-Сафира, скажет ей: "Конечно-конечно, не могу тебе ничего запретить, иди воюй дальше". Чайника и вопросов, тем более таким тоном, в её планах не значилось. Поколебавшись, она всё-таки ответила:
- Остались.
- Досадно... - маг положил ладони на чайник, прошептал заклятье, и тут же из носика начал подниматься пар, как от только что снятого с огня. Мастерски наполнив пиалки, он поставил одну перед Литой.
- Ничего досадного, - равнодушно пожала плечами та.
- Как так - ничего досадного? Вот вырастешь ты, влюбишься... И как будешь избраннику объяснять, откуда такая красота на твоей спине взялась, а?
Девушку такие слова изрядно рассердили. Издевается он, что ли? Да и какая ему вообще разница, кому и чего она будет говорить в туманном будущем?
- Если и влюблюсь когда-нибудь, то только в одного из повстанцев! - выпалила она. - А значит, ничего объяснять и не придётся! - и добавила с той уверенностью в знании жизни, которая ещё жива в шестнадцать. - И вообще, не буду я ни в кого никогда влюбляться. Любовь и привязанности - это слабость, а я сильная. Не смотрите, что я несовершеннолетняя, я могу сражаться не хуже, чем взрослая! Я даже демонам под пытками не сказала ни слова!
Аммар ничего ей не ответил. Чуть склонив голову на бок, он внимательно смотрел на Литу и, видимо, о чём-то размышлял. А потом спросил:
- Как тебя зовут?
Опять сбитая с толку, она ответила:
- Вы верно сказали в начале - бинт Джора.
- Я в курсе, как тебя наши называют. Имя твоё как?
Не понимая, с чего это вдруг глава повстанческого движения заинтересовался, как её зовут, девушка всё же ответила:
- Литания бинт Джора аль-Сайфири... Лита.
- Ты помнишь, Лита, какой была твоя мать?
Всё ещё не понимая, к чему маг клонит, она кивнула:
- Конечно... Хорошо помню.
Аммар покачал головой:
- А мне кажется, забыла.
Он положил руку на стол, и из-под его пальцев побежали гибкие зелёные плети вьющейся розы, оплели чайник и пиалки. Прямо на глазах лоза покрылась россыпью листьев, появились и набухли бутоны, распустились алыми цветами, источающими тонкий аромат, кружащий голову... Лита подумала: а ведь действительно! Женщина, красивая и чарующая, как распустившийся бутон, гибкая и умеющая приспосабливаться, из любой ситуации найти выход, словно лоза... Она завороженно протянула руку вперёд, коснулась бархатистых лепестков... И, уколовшись о невидимый шип, отдёрнула пальцы. Иллюзия тут же растворилась в воздухе, а вот боль от укола осталась. И боевой маг, опасный противник, чего по виду не скажешь совершенно.
- Нам её очень сильно не хватает... - тихо сказал волшебник. - И даже сражаясь сейчас в первых рядах, ты не сможешь её заменить, Литания бинт Джора, как бы ты не старалась. Запомни это.
Лита сердито насупилась и открыла было рот, чтобы заявить, что ещё как сможет, но Аммар жестом велел ей замолчать и продолжил:
- А знаешь, почему? Потому Джора была не только воином. Прекрасным боевым магом, это да. Но, кроме того, она умудрялась оставаться перед империей чистой. Принимать в своём доме тех, кто нуждается в защите. Хранить знания и делиться ими. Воспитывать дочь. Ты же хочешь просто взять, и сгореть в пламени войны, всю себя отдав сражениям. Слишком просто... и недостаточно.
Юная волшебница нахмурилась. Прежде она никогда не задумывалась о таком...
- А теперь ответь - какова задача повстанца? - чуть помолчав, спросил у неё Аммар. Лита с готовностью оттарабанила:
- Приносить Сопротивлению пользу!
- Вот именно. Максимальную пользу, всю возможную. Поэтому я и прошу тебя - подожди. Скрыться с глаз империи и начать участвовать в диверсионных вылазках ты всегда успеешь. Пока ещё у демонов на тебя ничего нет. У Сопротивления много хороших воинов, хороших магов... Но, увы, их одних недостаточно. А вот чистых людей, таких, как ты, очень мало. Тех, кто может вести двойную жизнь: с виду быть обычным гражданином Ур-Шантири, а в душе быть верным другим идеалам. Кто может проникать, узнавать, покрывать и помогать... Я понимаю, ты полна сил и ненависти, и оттого рвёшься в бой. Я и сам был таким не так уж и давно... Но пожалуйста, подожди. Навоеваться, когда тебя разоблачат, ты ещё успеешь вволю; сражений, крови, смерти и потерь в твоей жизни будет ещё достаточно... Это я тебе обещаю.
Лита молчала долго. А потом, глубоко вздохнув, взяла в руки пиалу с уже успевшим остыть чаем и кивнула:
- Наверное, вы правы... Хорошо. Я согласна побыть мирной гражданкой Ур-Шантири. Если не долго.
Маг довольно улыбнулся:
- Я рад, что в тебе оказалось больше благоразумия, чем мне показалось в начале.
Девушка спрятала смущение, отпив глоточек чая. Да уж, вот так вот к Аммару ибн Зехиру врываться - это, пожалуй, не лучшая была идея. Её злость испарилась, и теперь она чувствовала себя совсем неуютно и глупо. Да и говорить больше было не о чем... Поэтому она отставила пиалку и попрощалась, вставая.
- Лита, - окликнул её Аммар, когда она уже взялась за полог шатра. Девушка обернулась:
- Да?
- Однажды они перестанут называть тебя бинт Джорой, - улыбнулся маг. - Я уверен.